Продолжал забивать текст. Предыдущего оказалось мало. Впрочем этого тоже мало, так что буду забивать дальше.
„О-о-ох!“ — воскликнула она, когда он достал свой без преувеличения колоссальной сложности радиосцинтилляционный магнитометр, и уже было начала падать в обморок, но его воля была несгибаемой, впрочем также она была несжимаемой, нерастяжимой и нескручиваемой. Это было самое настоящее Абсолютно Твёрдое Тело… Да, это то самое тело, которое она себе представляла, сидя на уроках физики, пространным взглядом смотря в безжизненно белый потолок. Казалось, этот потолок был словно предназначен для того, чтобы на нём разыгрывались самые восторженные и драматичные сцены её бытия…
„…Отвечай“, — словно игла электроскопа, словно заряд электрофорной машины впились в неё слова. Это был голос, который нельзя было игнорировать. Он звучал как инстинкт, который есть всегда, но проявляется до безумия неожиданно, и мгновенно растекается по всем сосудикам, начинает выкручивать жилы в одном известном ему направлении…
„А… ой, извините“, — та часть её лица, которой по всем правилам полагалось иметь цвет флага времён советской власти, медленно, словно, луна, восходящая над пиками кавказских хребтов, принимала подобающий оттенок.
Но эта речь, в ней слышался лязг снегоуборочных машин, проникала в неё со всех сторон света: „Так как звучит закон неубывания энтропии?“ Да, если бы только она могла изобразить, как он звучал в её самых сокровенных тайнах, которые она готова была подарить хоть всему миру! Но что-то постоянно держало её. Может этот, словно горизонт событий, потолок, может тот голос, словно координатная сетка миллиметровки, существующий, как ей казалось, во всей вселенной, маленькой и уютной вселенной её воображения… Казалось, что проходят тысячелетия, нет, миллионы лет, но она как будто знала, что в той точке куда закручивается спираль времени есть те звуки, что проникают в неё, заставляя вибрировать все сознание, будто кожа, натянутая на переплёте Книги Судеб…
Она не могла сказать ответ на вопрос, она могла только спеть. Это шаманство, колдовство, которое таится в тех первобытных законах…
„М-м-м… я не могу… э-э, он звучит так, кх-кх“… Миллисекунды, бегущие в окошке электронного секундомера, казались нарастающими амперами тока, текущими по её телу. Она вся была похожа на одинокий цветок мака, но лишь цветом. Её оболочка покрылась, влагой, словно россыпью кристаллов в пещере, которую ещё не нашли замкнутые в кольцо собственной неистребимой алчности двуногие без перьев, словно броуновские частицы, снующие в изотропном пространстве секунд жизни. „Садись уж“. Это было словно падение стотонного пресса, существующего лишь затем, чтобы делать квинтэссенцию того, что они называют „мусор“. Они думают, то это даст им новое пространство для их пафоса и суеты, или что пафоса и суеты от этого станет меньше, как будто они засеяли огромное поле одной лишь горстью зерна. Кто здесь прав, кто лев, кто низок кто высок? Да рассудит нас!
Вы всё ещё ищите его? Кого? Да, кого вы ищите?
Изначально опубликовано на LiveJournal.com.